Обычным был тот день и для милиционера Краснопольского РОВД Владимира Владимировича Хрущева. И все же, в то время, когда многие наши сограждане оставались в неведении, сотрудникам милиции, из-за специфики их работы, одним из первых сообщили о коварном атоме, вырвавшемся на свободу на Чернобыльской атомной электростанции. Владимир Владимирович знал, что в числе первых, кого командировали в г. Хойники Гомельской области для выполнения обязанностей по ликвидации последствий аварии в 30-ти километровой зоне, был майор милиции РОВД Е. У. Савченко. Ровно на месяц, с 16 июля по 15 августа 1986 года туда же направили и В. В. Хрущева.

Как вспоминает Владимир Владимирович, после укомплектования сводного отряда, сформированного из числа сотрудников милиции райотделов области, управление внутренних дел отправило их на Гомельщину в районный центр Наровля. Цель была поставлена по прибытию. И заключалась она в несении дежурства по охране населенных пунктов Наровлянского района, жителей которых выселили по причине радиационного загрязнения. Сотрудники милиции не только несли службу на автомобильной технике, объезжая отселенные территории, но и дежурили непосредственно на въезде в ту или иную деревню. Вместе с подразделениями пожарных гасили возгорания. Словом, выполняли обычную работу. Разве что условия были экстримальными.

— Охраняемая территория — красивейшие места, населенные пункты с ухоженными, добротными домовладениями. В садах — изобилие зреющих вишен, черешен, клубники. На огородах радует глаз свежая зелень, а вокруг — ни одной живой души. Только домашние животные да домашняя птица разгуливают по безлюдным улицам, не понимая, куда делись их хозяева, — рисует картины жизни 30-ти километровой зоны, оставшиеся в памяти, В. В. Хрущев. — Такое чувство возникало, будто находились в каком-то волшебном сне: вокруг — райские сады, волны Припяти покачивают привязанные у причала лодки. Но где же люди?

Об истинной причине произошедшего напоминали видневшиеся в заоблачной дали вытянутые в небо трубы Чернобыльской атомной электростанции. В ясную солнечную погоду они вырисовывались особенно отчетливо.

И все же то в одном населенном пункте, то в другом оставались по 1-2 престарелых, наотрез отказавшихся покидать насиженные места. Восьмидесятилетнему пенсионеру не всегда удавалось объяснить, насколько опасно жить в радиации. Да и что это такое — радиация? Руками ее не потрогаешь, на вкус не определишь. А родная хата и подворье — вот они, рядом. И их не оставишь без присмотра.

Милиционеры привозили старикам из выселенных деревень хлеб. Делились всем, что имели сами.

Что знали мы в далеком 1986 году о радиационном излучении? Немногое. То, о чем помнили из учебников по гражданской обороне, казавшееся нам таким далеким и ненужным. В одночасье это далекое стало нашей страшной реальностью и повлияло не только на человеческое самочувствие, но и на жизнь.

Тогда, в Наровле, В. В. Хрущев и его товарищи меньше всего задумывались о последствиях пребывания в зоне. Хотя требуемые меры личной безопасности старались соблюдать.

По словам Владимира Владимировича, они никогда не пили зараженную воду из колодцев. Набирали с собой во флягу или бутылку. Запрещалось чистить сапоги кремом, чтоб уменьшить возможность прилипания радиоактивной пыли. После дежурства в отселенной зоне сотрудники милиции в обязательном порядке мыли машину, принимали душ с хозяйственным мылом, меняли одежду и т. д. И все же, встретившись через много лет с одним из участников той командировки, В. В. Хрущев узнал, что многих из отряда уже нет в живых. Грустью веяло от таких новостей...

...А дома героя нашего повествования ждала жена с двумя малолетними детьми. Для нее, как и для многих других жен и матерей сотрудников милиции, это была обычная служебная командировка мужа. С одной только оговоркой: командировка в радиационную зону...

Тамара БРАТОЧКИНА